Стрелы

Стрелы — деревня в Ростовском районе Ярославской области, стоящая при реке Которосль. Расположена в 5 км от села Сулость, в 15 км от Ростова, в 48 км от Ярославля, в 202 км от Москвы, в 7,5 км от железной дороги и от федеральной трассы М8 — «Холмогоры» (Москва — Архангельск).

В древности на месте расположения деревни Стрелы было жилище какого-то князя Любослава-Велесила, построенное ему волшебником Стрелой, легенда о которых отражена в рукописи Петра Васильевича Хлебникова. Таким образом, имя волшебника повлияло на название селения. В названии деревни могли отразиться и стрелы, как оружие, используемое во время междоусобицы между ростовскими князьями Гвоздевыми, Приимковыми, Темкиными, Щепиными, Бахтиаровыми.

По другим сведениям, название деревни произошло от слова стрелка, мыс, длинная коса при слиянии двух рек, или — стрелина, обозначающая высокое место на берегу реки. Деревня издавна располагается на возвышенном правом берегу реки Которосль возле местечка Варотища (Воротище). Здесь ранее река делала поворот на 180 градусов, в результате чего образовалась стрелка (мыс), которая и могла дать название появившемуся возле неё населённому пункту. Стрелка имеется в Ярославле у устья реки Которосль.

История

На основании рукописи Александра Яковлевича Артынова историк Андрей Александрович Титов отметил, что в XVI веке (1525 год) Стрелы принадлежали князю Григорию Ивановичу Темкину. Его дочь княгиня Евдокия, супруга князя Юрия Андреевича Хохолкова, отдала эту вотчину в приданое за своей дочерью Матрёной, выданной за князя Василия Михайловича Лобанова-Ростовского Меньшого.

В 1629—1631 годах деревня Стрелы в Якимовском стане Ростовского уезда принадлежала послу Василию Гавриловичу Коробьину, сыну боярскому Артемию Логиновичу Рылову; в 1646 году — боярину Василию Ивановичу Стрешневу; в 1678 году — боярину Ивану Федоровичу, стольнику Ивану Богдановичу, дворянину Федору Богдановичу, боярам Никите Константиновичу и Тихону Никитичу Стрешневым; в 1779 году — князю Александру Михайловичу Голицыну, княгине Александре Ивановне Куракиной, полковнику Григорию Александровичу Воейкову; в 1809 году — князьям Александру Михайловичу и Сергею Михайловичу Голицыным, дворянину Федору Григорьевичу Воейкову; в 1830 году — князьям Сергею Михайловичу Голицыну и Алексею Борисовичу Куракину; в 1860 году — князю Михаилу Александровичу Голицыну и графине Елизавете Николаевне Чернышевой; в первое время после Манифеста от 19 февраля 1861 года там проживали временнообязанные крестьяне Стрельского сельского общества Приимковской волости Ростовского уезда Ярославской губернии.

В 1646 году в деревне Стрелы жил 41 крестьянин мужского пола; в 1678 году — 57 крестьян мужского пола; в 1779 году — 139 крестьян обоего пола; в 1816 году — 161; в 1860 году — 293; в 1894 году — 522; в 1897 году — 548 (263 человека мужского пола и 285 женского пола), в 1914 году — 325, в 1916 году — 638 (307 человек мужского пола и 331 женского пола), в 1917 году — 599 (из 19-ти селений Приимковской волости больше жителей тогда было только в селе Макарово — 894 человека); в 1923 году — 677 (в Стрелах тогда было самое большое количество жителей из проживавших на территории Белогостицкого сельского Совета в 9-ти населенных пунктах 2338 человек); в 1925 году — 716 человек, в том числе 232 ребенка до 14 лет, 28 подростков от 14 до 16 лет, 44 юношей и девушек — от 16 до 17, 28 — от 17 до 20, 33 человека — от 20 до 22, 149 — от 22 до 30, 69 — от 30 до 40, 88 — от 41 до 49, 15 — 50 лет и 30 крестьян старше 50 лет, в 1935 году — 647 человек, в 1940—1942 годах — 765; в 1946 году — 441, в 2005 году — только 30 человек коренных жителей. Население было сплошь русское и православное (имелись старообрядцы), помещичьи, бывшие помещичьи крестьяне и граждане.

До 19 февраля 1861 года помещики имели право и продавать стрельских крестьян. В приказе князя Степана Борисовича Куракина от 11 декабря 1794 года в Семибратовское вотчинное правление содержатся сведения о покупке им у брата, князя Ивана Борисовича Куракина, части владения в селе Васильково и деревне Стрелы за 8500 рублей. Поскольку таких денег у него не имелось, он через бурмистра Никиту Досугова договорился с вотчинными крестьянами об уплате ему этой суммы в счёт освобождения их от оброка за 1795—1796 годы.

Сохранившиеся до настоящего времени дома в Стрелах из соснового леса были в основном построены в конце XIX — начале XX веков. Как правило, это большие «пятистенки» на 6 окон по фасаду и реже — на 5 окон. Их украшали резные наличники. На месте обветшалых от времени домов или сгоревших в XX веке ставили небольшие дома «одноколки» с 3 окнами по фасаду. Два посада домов «светлый» и «тёмный» стоят так, что их фасады смотрят друг на друга. Фасады домов на «светлом» посаде обращены к югу, а на «тёмном» — к северу. Возле каждого из посадов имелась грунтовая пешеходная дорожка, а посередине деревни проходила грунтовая дорога для гужевого и автотранспорта. Весной и осенью, а также в дождливое лето проехать по ней было затруднительно. Тогда гужевой транспорт передвигался и по пешеходным дорожкам. Как и названия посадов, селение в разговорной речи подразделялось у жителей на три части: «Середина» (центральная часть деревни — от местечка «Прогон» до ручья Проток), «Куниловка» (восточный конец — от ручья Проток до окраины) и «Голицынский конец» (западный конец — от местечка «Прогон» до окраины). В географическом отношении деревня расположена так, что фасады домов на посадах обращены почти на север и юг, а их концы — на восток и запад.

Занятия крестьян. Стрельские крестьяне на своих участках выращивали для продажи картофель, цикорий, лук репчатый «кубоватый», лук репчатый «ростовский» (сеянец (от семени), выборок (от сеянца), крупный). На огородах также росли свекла, морковь, репа, капуста кочанная, огурцы. В 1866 году у крестьян Ивана Паршивикова, Федора Силина, Ивана Тюрина, Алексея Лысова и Василия Степанова у каждого было по картофельной тёрочной с использованием лошадиной силы, которые, как и мельница на четыре постава у Василия Панчёхина, облагались земским сбором. У Никиты Григорьева сына, Лапшина имелась цикорная сушилка с печью на три топки длиной 5,5 аршин, шириной 4 аршина, а у Ивана Андреева сына, Паршивикова — «медотопная», оценочная стоимость которой по обложению земским сбором в 1867 году составляла 80 рублей. В сентябре 1901 года у крестьян деревни Стрелы (только той части, которая до 1861 года относилась к владениям графини Е. Н. Чернышевой) было 235 десятин 277 саженей земли, в том числе 11 десятин 110 саженей — усадебной земли, 106 десятин 421 сажень — пашни, 64 десятины 1237 саженей — пойменного «гладкого и кочкового» покоса, 45 десятин 1965 саженей — выгона в кочковом суходоле и 7 десятин 1454 сажени — неудобной земли (под дорогами, болотами, кустами, и «полурекой»), а у крестьян деревни Стрелы (только той части, которая до 1861 года относилась к владениям графини Марии Ильиничны Остен-Сакен) было 137 десятин 1916,5 саженей земли, в том числе 7 десятин 1065 саженей — усадебной, 22 десятины 117 саженей — пашни, 32 десятины 1765,5 саженей — пойменного покоса, 47 десятин 1588 саженей — покоса по кустарнику, 24 десятины 438 саженей — выгона в кочковом суходоле и 3 десятины 1743 сажени — неудобной (под дорогами и «полурекой»).

В 1906 году у домохозяев Ивана Цаплина, Григория Копнина, Алексея Лапшина, Михаила Баранова было по картофельной тёрочной. В 1911 году у Ивана Васильева сына, Паршивикова в деревне Стрелы имелась лавка. В 1916 году у 67 глав крестьянских хозяйств — по цикорной сушилке — у Дронова, Павлова и Семёнова, у двух Барановых (здесь и далее однофамильцы), Киселёвых, Копниных, Лысовых, Паршивиковых и Цаплиных, у трёх Вагиных, Кузиных, Степановых и Торковых, у пяти Панчёхиных, у шести Силиных, у восьми Лапшиных, у десяти Тюриных, одиннадцати Горюновых и ещё у П. А. Паршивикова — овощная сушилка. Перед продажей цикория («золотого корешка») на цикорные фабрики Торговых Домов «А. П. Селиванова С-вья», «Фединал» и «Ф. Ф. Стрижников с С-ми», а также Товарищества «И. Вахромеев и К-о» в городе Ростове Ярославской губернии, его сначала кроили (разрезали), а затем сушили в больших сараях-цикорных. Перед просушиванием «кроёный» цикорий могли предварительно и «перетирать». Два года спустя в 1918 году у 65 глав крестьянских хозяйств имелось по цикорной сушилке, у Н. П. Силина, К. В. Панчёхина, Н. А. Цаплина и М. А. Степанова — по овощной сушилке, у. П. А. Паршивикова и Н. П. Силина — по цикорной и овощной сушилке, у А. Н. Цаплина, И. Г. Копнина, В. А. Лапшина и И. А. Лысова — по картофельной терочной, в хозяйстве В. Г. Лапшина находилась кузница, у пчеловодов: Петра Александровича Паршивикова было 11 ульев, а у Николая Александровича Цаплина — 10 ульев. Тогда в личном подворье у стрельских крестьян было самое большое в волости поголовье «разного» домашнего скота, которое насчитывало 422 животных. Стрелы входила в состав Приимковской волости (большая часть её называлась «Кураковщиной»), в которой особое место занимал промысел по выращиванию каплунов. Из «сведений», представленных приимковским волостным старшиной Н. Саловым ростовскому уездному исправнику Александру Павловичу Ораевскому можно узнать, что он возник от «недостатка» земли и «неразвития» других ремесел. В 1904 году в селениях волости «выкормкой» каплунов для сбыта в Санкт-Петербург и Москву занимались 198 мужчин и 240 женщин, но в Стрелах этот промысел не был востребован.

Согласно утвержденному Президиумом Высшего совета народного хозяйства РСФСР (далее — ВСНХ) 20 августа 1919 года плану национализации чайно-кофейно-цикорных предприятий в Ростове была образована Ликвидационная комиссия Ростовского районного чайного комитета, которая по постановлению ВСНХ от 11 ноября 1919 года национализировала 20 ноября 1919 года цикорные фабрики Торговых Домов «А. П. Селиванова С-вья», «Фединал», «Ф. Ф. Стрижников с С-ми» и Товарищества «И. Вахромеев и К-о» и передала их в ведение Объединенного заводоуправления государственных Ростовских цикорно-кофейных фабрик Центрального чайного комитета ВСНХ («Центрочай»), а затем — Главного комитета чайной, кофейной и цикорной промышленности ВСНХ («Главчай»). Впоследствии в эти реструктуризованные предприятия стрельские крестьяне сдавали выращенный на своих подсобных участках цикорий. В 1920 году у 69 глав крестьянских хозяйств имелось по цикорной сушилке и их можно было «пустить в ход»; наименьшее количество «цикорного корня» в 100 пудов тогда мог переработать Н. П. Тюрин, наибольшее в 800 пудов — И. Г. Копнин, а в других селениях Приимковской волости, за исключением у С. В. Полоунина из села Приимково, цикорных не имелось. В 1924 году В. Г. Лапшин владел кузницей в 189 кубических аршин, терочные картофеля имели И. И. Лысов — 315 кубических аршин, В. А. Лапшин — 220,5 кубических аршин, И. Г. Копнин и М. А. Цаплин — оба по 346,5 кубических аршин, а сушилкой владели Н. П. Силин — 420 кубических аршин и М. А. Цаплин — 520 кубических аршин, и в случае неуплаты сельскохозяйственного налога, согласно инструкции Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (далее — ВЦИК) и Совета Народных Комиссаров (далее — СНК) от 11 июля 1923 года, они могли быть привлечены к административной ответственности. В 1925 году у Н. А. Цаплина, И. Г. Копнина, братьев Лысовых, В. А. Лапшина и М.А Цаплина было по терочной картофеля, у М. А. Цаплина, П. А. Паршивикова, Н. П. Силина и К. Ф. Панчёхина — по сушилке крахмала, В. В. Лапшин имел кузницу, а В. Г. Лапшин владел деревообделочным заведением и по изготовлению колес.